В какой-то момент, если нам суждено жить достаточно долго, мы все его переживаем.
Горе может принимать разные формы — в эхо смеха любимого человека, в его любимых фразах или даже глупых шутках. Это может быть предмет на журнальном столике, одежда, которую вы никак не решаетесь отдать, или домашнее животное, которое блуждает по дому после смерти хозяина.
Сестра Сара Хеннесси, монахиня из общины Францисканских сестёр непрерывного поклонения в Ла-Кроссе, штат Висконсин. Хеннесси, духовный наставник, ведёт еженедельные онлайн-медитации, посвящённые психическому здоровью, которые собирают участников со всего мира. В свои 51 год она относится к числу более молодых членов ордена и уже пережила смерть многих своих сообществниц по религиозной жизни.
По данным Центра прикладных исследований апостолата, в 2022 году в США насчитывалось менее 42 000 монахинь. Это на 76% меньше, чем 50 лет назад. Когда Хеннесси вступила в общину, в ней было более 500 сестёр. Сейчас — менее 140.
Это интервью отредактировано для краткости и ясности.
Элизабет Айзенштадт Эванс: Что побудило вас стать католической монахиней?
Хеннесси: Мой путь был не прямым. Я выросла в семье католика и методистки. Мы воспитывались в методистской традиции, а затем я стала очень активной квакеркой и поступила в квакерский колледж. Меня завораживала тишина и свидетельства. Это идеально подходило моему духовному миру. Во время семестра по обмену в Мексике я встретила католическую сестру (она была членом моей нынешней францисканской общины). Она спросила меня, верю ли я, что Бог призывает меня к чему-то… сначала я ответила: «Ни за что. Не понимаю, о чём вы говорите». Но уже той же ночью в сердце появилось небольшое пламя.
Дружба с ней изменила направление моей жизни. Я по-настоящему обратилась в католичество, влюбилась в Евхаристию и начала исследовать религиозную жизнь. Я рассматривала разные общины, но в итоге пришла во Францисканскую общину непрерывного поклонения в Ла-Кроссе, штат Висконсин. Уже пять лет я являюсь духовным наставником в местном Центре францисканской духовности.
Эванс: Как люди говорят с вами о потерях в их жизни?
Хеннесси: Люди переживают утрату по-разному. Я сопровождаю тех, кто скорбит по умершему супругу, и тех, кто переживает развод. Выход на пенсию часто становится огромной утратой — теряется чувство идентичности, круг общения, привычное место. Во многих жизненных переходах есть элемент потери. Здесь, в Центре духовности, я также помогаю проводить группы поддержки в горе — у нас довольно развитая система поддержки.
Эванс: Почему горе занимает такое важное место в вашем призвании и в жизни вашего ордена?
Хеннесси: Чтобы ответить на этот вопрос, расскажу две короткие истории. В первый год моей религиозной жизни у нас, вероятно, было от 15 до 20 похорон сестёр. Мы переживали период, когда многие сестры уходили. Я посещала похороны этих прекрасных женщин (многих из которых даже не знала) и так хорошо выучила музыку, чтения и всё остальное, что, когда я вступила в новициат, я попросила исполнить Magnificat — литургический текст на основе Писания, звучавший на тех службах. Это стало частью моего духовного опыта.
Сейчас уходят из жизни уже те сёстры, которые были моими подругами и наставницами. Это один вид горя. Другой — это расставание с теми, с кем долго жила в одной общине. Со временем наша жизнь меняется, и мы естественным образом переходим к другим условиям. Это было очень болезненно — потеря, которую я не могла ни назвать, ни объяснить.
Горе многогранно и уникально, но я думаю, что люди (которые приходят ко мне) часто переживают Бога как Присутствие, как Бога, который не уходит. Иногда появляется гнев или духовный кризис, сопровождающий большие жизненные перемены. Я сама пережила Бога, который остаётся, исцеляет и любит. Эти грани Бога углубляют мою близость с Ним. Я ощущаю Его через сестер, молитву, адорацию — быть в присутствии Христа, быть открытой Христу и ощущать Его открытость ко мне.
Один из других духовных наставников у нас говорит, что миру сейчас нужны «смелые скорбящие». Когда ты переживаешь горе, ты осознаёшь, что не всё подвластно тебе, что не всё можно контролировать или удержать. Но ты всё равно находишь путь. Этот дар горевания — именно то, что сейчас нужно миру. Он незаменим. И очень печально, что в нашем обществе так много людей горюют в одиночестве. Есть радость — горевать в общине.
Эванс: Что вы посоветуете тем, кто переживает утрату?
Хеннесси: Одинокое горе — самое тяжёлое. Обратитесь к тому, кто тоже знает, что такое утрата, или к профессиональному слушателю. Обращение к другому часто становится шагом навстречу себе. Также важно — назвать своё горе. Дать ему имя, форму, слово. Это может помочь вам двигаться вперёд.
Беседовала Элизабет Айзенштадт Эванс
внештатный журналист. Её статьи публиковались в Religion News Service, National Catholic Reporter, Sojourners, Christian Century, The Washington Post и Philadelphia Inquirer.
