Советы для христиан, охваченных тревогой, от Джарвиса Уильямса — пастора, ставшего борцом за демократию
МЫ ЗНАЛИ, что это будет трудно. Но по мере того как список вредных инициатив, исходящих из Белого дома, растёт, нарастает и ощущение, что наших усилий недостаточно. Да, мы знаем, что делать, чтобы противостоять этим атакам на людей и гражданские нормы: обращаться к избранным чиновникам, поддерживать пострадавших, жертвовать деньги, молиться, делать паузы и снова возвращаться к делу. Но когда перед нами администрация, всё комфортнее чувствующая себя в авторитарных тактиках — распространяя дезинформацию, расширяя полномочия исполнительной власти, заглушая критику, назначая виновными меньшинства, задерживая и депортируя мигрантов без надлежащей процедуры, подрывая независимые институты — достаточно ли этого?
В начале апреля главный редактор Sojourners Бетси Ширли задала эти вопросы Джарвису Уильямсу — пастору, который стал организатором за демократию после того, как понял, что многие молитвенные просьбы его прихожан были вызваны болью, порождённой политическими решениями. Это желание помочь привело его в проект Horizons — некоммерческую организацию, стремящуюся укрепить экосистему разнообразных групп, работающих ради социальных изменений: ветеранов, коренных народов, верующих, активистов за расовую справедливость, профсоюзов и бизнес-лидеров. В разговоре Уильямс поделился стратегиями, как не теряться от перегрузки, идеями, где христиане могут принести наибольшую пользу, и пасторским «жёстким состраданием» к тем из нас, кто забывает, что проблемы Америки не начались с одного политика или избирательного цикла.
Бетси Ширли, Sojourners: Как организатор за демократию, как бы вы описали то, что произошло в США за последние месяцы?
Джарвис Уильямс: Если я говорю с христианами, я бы описал это как неспособность нашего политического сообщества проявлять одинаковую заботу ко всем людям. Мы забыли, насколько мощным является акт делиться. Мы создали политическую демонстрацию отказа продолжать делиться тем, что у нас есть.
Бетси: Я замечаю, что вы не используете такие политические термины, как «конституционный кризис», «злоупотребление властью», «авторитаризм» или «фашизм». Почему?
Уильямс: Я говорю это как человек, который тоже ошибался: быть умным — это не значит использовать модные слова. Ум — это уметь донести, что поставлено на карту, когда у людей нет возможности участвовать в принятии решений, но они разделяют последствия, когда всё идёт наперекосяк. Это понятно каждому. Иногда, стараясь быть академичными, мы забываем, что самые сильные идеи — просты.
Я знаю, людям нужны термины, которые можно загуглить. Если бы я сказал: «Мы живем в эпоху расового авторитаризма», вы бы нашли статьи, книги. В этом есть ценность. Но, по-моему, такие термины не передают человеческий аспект кризиса, который разворачивается прямо сейчас — в том, как люди чувствуют себя вынужденными делать определённый выбор, выстраивать отношения или организовывать свои усилия.
Бетси: Луис Брендайс говорил, что самый важный пост в демократии — это «гражданин». Мы забыли относиться к нему всерьёз. Последствия того, что на постах оказываются некомпетентные люди, видны в том, как мы действуем как политическое сообщество.
Что представляет собой движение, призванное всё это исправить? Это уличные протесты?
Уильямс: Скажу так: до того, как начались национальные разговоры о медобслуживании для всех, были люди, которые закончили медшколу и открыли кабинеты на юге, где здравоохранение было недоступно.
Так же, как до появления законов о гражданских правах, были юристы — чернокожие, белые, евреи и другие — которые задумывались, почему одни не имеют доступ к правам, и что с этим делать.
То же самое с духовенством: были те, кто боролся за сохранение сегрегации, но были и другие, которые говорили: «Бог призывает нас проявить нашу веру — вот как это должно выглядеть». Были пасторы, белые, которые спорили с собственными общинами и теряли свои приходы. Они показывали, что значит идти верой в реальном времени.
Сегодня тоже есть такие. Пасторы пытаются сделать свои церковные советы разнообразными — они не называют это DEI, они просто выражают свою веру. Церкви заботятся о тех, кто живёт один: стригут траву, покупают продукты. Люди каждый день проявляют любовь и заботу.
Если забыть об этом — значит, не уважать ежедневную заботу, ежедневную борьбу за демократию, за образование каждого ребёнка.
Я не говорю, что не стоит протестовать. Но вот, что, по-моему, может дать Церковь этому моменту: двенадцать человек могут изменить мир. Мы не впадаем в уныние от окружающего, мы просто делаем следующий правильный шаг.
Живи верой, несмотря на то, что вокруг происходят большие события. Потому что цепочка твоих повседневных действий может привести к следующему великому событию. Тогда ты сможешь сделать больше, лучше. Я стараюсь бороться с представлением, будто если ты не следуешь «официальной инструкции», то ты не борешься за демократию. Мне это кажется оскорблением для тех, кто делает добрые дела каждый день.
Одна из проблем повседневной активности — это то, что многим трудно почувствовать себя частью большого движения. Как с этим справиться?
Нам нужно лучше делиться благими новостями: смотрите, что сделала вот эта церковь, вот эта община, вот эти люди. Есть пасторы, которые живут в агрессивной среде христианского национализма, но при этом остаются верны проповеди мира. Кто-то скажет: «Ну и что? Это ничего не меняет». Но умение озвучить, какой должна быть вера, даже если кажется, что тебя никто не слышит — это огромная смелость.
Есть те, кто пытается запугивать мигрантов, внушать страх людям, которые «не вписываются» во внешний шаблон. А есть верующие, которые молятся, дежурят, наблюдают — чтобы террор не случился. У них нет отчета о достигнутом эффекте, но они борются в реальном времени.
Как бы вы посоветовали христианам думать о том, куда вкладывать своё время и усилия?
Духовные лидеры могут помочь своей пастве шире взглянуть на то, как библейские истории дают смысл сегодняшнему моменту.
Мой друг пытался осмыслить угрозу насилия в своём районе. А их церковь больше думала о том, как «принести Богу свои дары и время». Я рассказал ему историю Каина и Авеля — это первый раз в Библии, когда кто-то приносит жертву Богу. И примечательно: тот, кто приносит дар — потом убивает брата. Эта история заставляет нас задуматься, как христиане иногда ранят ближнего втайне, а потом делают показные жесты перед Богом.
Что это значит для нас? Ты правда думаешь, что можешь прийти в церковь и отдать десятину, если игнорируешь депортации и миграционную политику в своём городе? Или когда полиция в твоём районе преследует бедных?
Мой друг попробовал рассказать эту историю — и это стало поворотным моментом для некоторых прихожан. Они начали собирать средства, чтобы поддержать местную организацию, которая обеспечивает защиту в «городах-убежищах». Вот что происходит, когда привычная библейская история открывает людям новое окно в реальность.
Мне нравится, как вы расширяете понятие активизма. Как ещё люди могут участвовать, особенно если у них тревога и они не знают, с чего начать?
Во-первых, сам факт, что вам не всё равно — это уже акт активизма. Вы уже на правильном пути. Вам не нужно становиться «новым человеком». Спросите себя: есть ли в вашем районе что-то, что нарушает Божье представление о справедливом отношении к людям?
Когда вы зададите этот вопрос, вы услышите ответы вроде: «У нас не платят санитарным работникам» или «Нужно больше мужчин в школах, потому что у мальчиков плохие показатели». Люди начинают говорить о том, что им важно. А дальше вопрос: как вы можете отреагировать? Написать письмо директору школы? Прийти с другими неравнодушными на заседание школьного совета? Знаете ли вы кого-то в городском совете?
Следующий уровень: если Минобразования США сокращает финансирование, что это значит для тех детей, о которых вы беспокоитесь? Что вы можете сделать вместе с учителями, чтобы этому противостоять? Вот есть организации, которые делают то, что вам важно — почему бы не подключиться?
Нужно просто помочь людям перейти к действиям, которые уже заложены в их ценностях.
Некоторым людям трудно увидеть, как все эти местные усилия связаны с масштабными национальными проблемами, о которых ежедневно пишут заголовки.
Это действительно сложный вопрос. Присоединиться к национальным организациям — всегда вариант. Но вот в чём моя настороженность: я заметил, что те, кто стремится делать «великие дела», часто даже не занимаются тем, что происходит у них во дворе. А потом они перегружены — потому что думают, будто великое автоматически исправит малое. Проблема в том, что если не ухаживать за своим двором, он становится джунглями.
Не было никакого централизованного движения за христианский национализм — были пасторы, которые десятилетиями продвигали эти идеи, писали книги, выходили в радиоэфиры. Эти практики постепенно оформились и нашли выражение в национальной политике.
Я бы сказал, особенно для христиан: влияние одного человека в своём районе или городе может дать волны, которые невозможно измерить. Нет смысла говорить о справедливости на федеральном уровне, если у тебя в районе у власти авторитарные силы или полиция систематически профилирует и унижает людей.
Если бы каждый по-настоящему заботился об образовании у себя дома — куда труднее было бы урезать бюджет Министерства образования на 50%.
Займись своим двором. Вложи лучшее, на что ты способен, в то, что связано с тобой лично. А если останется сила и время — двигайся дальше. Тогда ты не будешь так перегружен, потому что видишь свой реальный вклад: где получилось, где нет. Ты влияешь на тех, кто рядом. Ты не изменишь министра образования, но можешь повлиять на школьный совет, своего пастора, свою общину.
Есть ли ещё какой-нибудь совет для тех, кто тревожится и чувствует себя беспомощным?
Дайте я надену «пасторскую шляпу». Конфликты, которые мы видим в мире — это отражение внутренних конфликтов в каждом из нас. Если ты видишь в мире чудовище, а в себе — ангела света, который должен всех спасти, ты рассказываешь себе историю, не соответствующую христианской вере.
Проблема, с которой мы сталкиваемся — человеческая. Наша способность быть злыми, жадными, жестокими. Способность воровать и копить — потому что мы думаем, что в накоплении безопасность, а не в щедрости. Эти проблемы не начались с выборов.
Христианская вера даёт инструменты, чтобы работать с человеческой природой — в большом масштабе. Ты человек. Ты знаешь, что тебя соблазняет. Знаешь, почему закрываешь глаза. Знаешь, почему одни тебе ближе, а других ты игнорируешь. И ты можешь бросить вызов самому себе: стать тем светом, которым должен быть.
Да, это послание кажется маленьким на фоне огромной боли, но тем, кто исповедует христианскую веру, жизненно важно признать: хрупкость — это наша общая человеческая природа. А у нас есть ответы. И эти ответы — достаточны, чтобы зажечь свет во тьме.
Америка — не особенная. Она не застрахована от проблем, с которыми сталкивается любое человеческое сообщество. Так что если ты болеешь из-за того, что сталкиваешься с тем, с чем сталкиваются все, — возможно, ты просто чересчур горд.
Я надеюсь, что вызовы, с которыми мы сталкиваемся, сделают нас более человечными. И отрезвят нас от идеи, будто мы такие избранные и божественные, что можем не бороться ежедневно со злом, жадностью и коррупцией.
Это непопулярно. Но я — чернокожий мужчина. Представляю группу людей, которых полиция убивает чаще всех. Против которых совершали насилие даже религиозные лидеры. Меня до сих пор останавливают и допрашивают просто так. Мне не нужно, чтобы кто-то объяснял, что такое страх, насилие, унижение и одиночество. Я говорю из этой боли. Поэтому и говорю: твоя боль — не особенная. Успокойся. Делай дело. Строй лучший мир для всех.
Автор: Бетси Ширли
